Роман Склоцкий возглавляет Центр развития филантропии Благотворительного фонда Владимира Потанина (fondpotanin.ru) – независимый аналитический центр (think tank), созданный в январе 2019 года с целью интеграции российской филантропии в глобальный контекст, распространения передовых знаний, формирования культуры филантропии и повышения доверия к некоммерческому сектору.
Деятельность Центра направлена на выявление и изучение новых подходов и трендов в филантропии в России и за рубежом, развитие инфраструктуры филантропии, стимулирование профессионального диалога о будущем сектора, а также на поддержку креативных лидеров. Центр развития филантропии работает по четырем основным направлениям: исследования и аналитика, программы обмена опытом, научно-исследовательские стажировки и издательская деятельность.
Деятельность Центра направлена на выявление и изучение новых подходов и трендов в филантропии в России и за рубежом, развитие инфраструктуры филантропии, стимулирование профессионального диалога о будущем сектора, а также на поддержку креативных лидеров. Центр развития филантропии работает по четырем основным направлениям: исследования и аналитика, программы обмена опытом, научно-исследовательские стажировки и издательская деятельность.
Что такое филантропия?
Роман Склоцкий: В общепринятом смысле филантропия – это человеколюбие. Именно это отражает ее базовые ценности. В профессиональном – отрасль, сектор, индустрия. В России термин существует давно, но стал применяться относительно недавно.
Филантропия и благотворительность – одно и то же?
Роман Склоцкий: Филантропия как обозначение именно индустрии – термин, пришедший к нам с Запада. Он мне ближе, потому что под ним я понимаю более системный подход, долгосрочные намерения, стремление к комплексному решению социальных проблем. Благотворительность – термин приятный русскому уху, который к тому же закреплен в России по законодательству. Он подразумевает адресную помощь здесь и сейчас, которая тоже очень важна. В принципе можно оперировать двумя терминами.
Как правильно называть благотворительные организации: фонды или НКО?
Роман Склоцкий: В понимании большинства людей фонды – это и есть благотворительность. Это не так. Некоммерческие организации или НКО – более правильный термин, потому что он включает в себя все многообразие организационно-правовых форм, в которых работают благотворительные или социально-ориентированные организации, фонды в том числе.
В России существуют стереотипы относительно благотворительности. Почему?
Роман Склоцкий: Стереотипы возникают от незнания. В России молодая культура благотворительности. Мало у кого есть реальный опыт участия в благотворительной деятельности, чтобы можно было судить о секторе изнутри. У человека может просто не быть информации – он не знает, как ее искать и анализировать.
Нужно ли рассказывать о своей благотворительной деятельности? Или ею нужно заниматься незаметно, непублично?
Роман Склоцкий: Я убежден, что о своей благотворительной деятельности нужно рассказывать, ведь, распространяя информацию, человек ломает стереотипы, а люди узнают про интересные благотворительные фонды, у них формируется правильное публичное восприятие того, что есть филантропия.
Как функционируют благотворительные фонды?
Роман Склоцкий: Есть две принципиально разные модели функционирования благотворительных фондов. Одни организации занимаются адресной помощью. В этом случае административные расходы фонда составляют 10-20 процентов, и на них профессионалы проводят верификацию поступающих заявлений, консультации, оценку результатов. Остальные деньги идут, например, на лечение детей. Другие организации занимаются профилактической, превентивной помощью: например, помогают с реабилитацией детям-инвалидам. У них другая экономическая модель, и большая часть расходов идет на оплату труда профессионалов. В этом случае ребенку важно получить не только материальную помощь, но и услугу специалиста, который будет с ним заниматься. Опыт показывает, что проекты, которые стартуют исключительно как волонтерские, либо умирают, либо перерастают в профессиональные организации с административным и программным штабом, которым требуются к тому же бухгалтеры, юристы, руководитель. Стереотип о том, что это все бесплатно и на коленке, необходимо разрушать.
Нормально ли получать деньги за благотворительность?
Роман Склоцкий: Когда мне задают этот вопрос, я люблю в ответ спрашивать: «Вы пошли бы лечить какое-то серьезное заболевание к врачу-любителю, который лечит всех бесплатно?» Благотворительность – сектор, в котором производится некая социальная услуга, цель которой – улучшение благополучия человека. Мы имеем дело с человеческой жизнью. Этим нужно заниматься профессионально, а профессионалы должны оплачиваться.
В каких отраслях больше всего работают НКО в России? Где все деньги и внимание?
Роман Склоцкий: Согласно исследованию частных пожертвований Фонда поддержки и развития филантропии КАФ, самое популярное направление поддержки – дети – 57 процентов от всех пожертвований. Кстати, очень многие пока занимаются адресной помощью, а не решением социальных проблем, то есть воздействуют на симптомы, а не на причины. Например, кормить бездомных животных – это хорошо или плохо? Кажется, хорошо. Но по мнению специалистов, подкармливая животных, мы поддерживаем их бездомное существование. В этом случае нужно узнать причины этой проблемы. Тогда получится найти решение: например, ввести обязательное чипирование, налоги на животных или системы учёта их хозяев по всей стране.
Как перестроить эту систему в России?
Роман Склоцкий: Для этого необходимо повышать уровень культуры благотворительности и доверия людей к НКО в стране. Они же, в свою очередь, должны правильно вовлекать в свою деятельность волонтеров или доноров; профессионально формулировать свою миссию и стратегии; там, где это возможно, переходить от адресной помощи к уровню системных изменений.
В каком темпе развивается филантропия в России?
Роман Склоцкий: Как сектор мы растем очень стремительно. История российской благотворительности насчитывает чуть больше двадцати лет. За это время ситуация сильно изменилась: волонтеры помогают более осознанно, появляется более глубокая специализация НКО: они переходят от оказания адресной помощи к системным изменениям, помогая, например, не всем больным, а детям с определенным диагнозом (дислексия, онкология, аутизм, «Синдром бабочки»). И нет никаких сомнений, что это развитие будет только продолжаться.
Каков уровень доверия людей к благотворительным организациям?
Роман Склоцкий: Уровень доверия в целом по стране низкий, но доверие к благотворительным организациям выше, чем принято думать. Согласно недавнему исследованию Левада-Центра, они занимают пятую строчку из девятнадцати среди институтов, которым доверяют люди, уступая лишь армии, президенту, спецслужбам и церкви. 35 процентов населения доверяют НКО, что, на мой взгляд, огромная цифра для нашей страны, особенно если сравнить с 16 процентами тех, кто доверяет крупному бизнесу. Вопрос в том, как это доверие капитализируется, как взаимодействуют люди и НКО. Пока благотворительные организации часто принимают решения за своих благополучателей, не собирая обратную связь.
Каким образом можно повысить эффективность взаимодействия НКО и тех, кому они оказывают помощь?
Роман Склоцкий: Нужно еще на этапе дизайна своих программ общаться со своими благополучателями, чтобы понять, какая реально помощь им нужна. На Западе эта тенденция называется партисипативный подход или participatory approach. С чего вы решили, что бабушке, которая живет в квартире одна, нужна уборка? Может, если бы ей пришлось выбирать, она бы предпочла, чтобы ее отвезли в театр. А нужен ли, например, ребенку из детского дома подарок? Или он больше хочет общения с интересным человеком? Поэтому и в этом направлении нужна профессионализация сектора. Но так как у каждой НКО есть своё ограниченное уставом поле деятельности, она не может заниматься всем подряд. Поэтому должны быть конкретно сформулированы цели, задачи и целевая аудитория. Это сузит круг лиц, которым будет оказываться помощь; повысит востребованность программы благотворительной организации, потому что она будет соответствовать запросам людей; и к ее решениям будут относиться с большим доверием.
Чтобы стать филантропом, нужно быть очень богатым?
Роман Склоцкий: Нет. Я убежден, что каждый из нас - филантроп. Человек, которые жертвует на благотворительные, общественно-полезные цели даже небольшие средства может назваться благотворительным донором и филантропом. Без поддержки людей, которые осуществляют пожертвования в некоммерческие организации, деятельность фондов была бы либо затруднена, либо невозможна. В России объем пожертвований только через онлайн-платформы составляет 350 миллионов рублей в год, а общий объём индивидуальных массовых пожертвований оценивается в примерно 140 млрд. руб. в год.
Что самое главное, что должен знать человек, который хочет заняться благотворительностью?
Роман Склоцкий: Необходимо начинать с самих себя, потому что сектор — это про благополучие человека, и очень важно, чтобы оно было у вас, вашей семьи и друзей. Не стоит заниматься благотворительностью во вне, зная, что страдают близкие вам люди.
Роман Склоцкий: В общепринятом смысле филантропия – это человеколюбие. Именно это отражает ее базовые ценности. В профессиональном – отрасль, сектор, индустрия. В России термин существует давно, но стал применяться относительно недавно.
Филантропия и благотворительность – одно и то же?
Роман Склоцкий: Филантропия как обозначение именно индустрии – термин, пришедший к нам с Запада. Он мне ближе, потому что под ним я понимаю более системный подход, долгосрочные намерения, стремление к комплексному решению социальных проблем. Благотворительность – термин приятный русскому уху, который к тому же закреплен в России по законодательству. Он подразумевает адресную помощь здесь и сейчас, которая тоже очень важна. В принципе можно оперировать двумя терминами.
Как правильно называть благотворительные организации: фонды или НКО?
Роман Склоцкий: В понимании большинства людей фонды – это и есть благотворительность. Это не так. Некоммерческие организации или НКО – более правильный термин, потому что он включает в себя все многообразие организационно-правовых форм, в которых работают благотворительные или социально-ориентированные организации, фонды в том числе.
В России существуют стереотипы относительно благотворительности. Почему?
Роман Склоцкий: Стереотипы возникают от незнания. В России молодая культура благотворительности. Мало у кого есть реальный опыт участия в благотворительной деятельности, чтобы можно было судить о секторе изнутри. У человека может просто не быть информации – он не знает, как ее искать и анализировать.
Нужно ли рассказывать о своей благотворительной деятельности? Или ею нужно заниматься незаметно, непублично?
Роман Склоцкий: Я убежден, что о своей благотворительной деятельности нужно рассказывать, ведь, распространяя информацию, человек ломает стереотипы, а люди узнают про интересные благотворительные фонды, у них формируется правильное публичное восприятие того, что есть филантропия.
Как функционируют благотворительные фонды?
Роман Склоцкий: Есть две принципиально разные модели функционирования благотворительных фондов. Одни организации занимаются адресной помощью. В этом случае административные расходы фонда составляют 10-20 процентов, и на них профессионалы проводят верификацию поступающих заявлений, консультации, оценку результатов. Остальные деньги идут, например, на лечение детей. Другие организации занимаются профилактической, превентивной помощью: например, помогают с реабилитацией детям-инвалидам. У них другая экономическая модель, и большая часть расходов идет на оплату труда профессионалов. В этом случае ребенку важно получить не только материальную помощь, но и услугу специалиста, который будет с ним заниматься. Опыт показывает, что проекты, которые стартуют исключительно как волонтерские, либо умирают, либо перерастают в профессиональные организации с административным и программным штабом, которым требуются к тому же бухгалтеры, юристы, руководитель. Стереотип о том, что это все бесплатно и на коленке, необходимо разрушать.
Нормально ли получать деньги за благотворительность?
Роман Склоцкий: Когда мне задают этот вопрос, я люблю в ответ спрашивать: «Вы пошли бы лечить какое-то серьезное заболевание к врачу-любителю, который лечит всех бесплатно?» Благотворительность – сектор, в котором производится некая социальная услуга, цель которой – улучшение благополучия человека. Мы имеем дело с человеческой жизнью. Этим нужно заниматься профессионально, а профессионалы должны оплачиваться.
В каких отраслях больше всего работают НКО в России? Где все деньги и внимание?
Роман Склоцкий: Согласно исследованию частных пожертвований Фонда поддержки и развития филантропии КАФ, самое популярное направление поддержки – дети – 57 процентов от всех пожертвований. Кстати, очень многие пока занимаются адресной помощью, а не решением социальных проблем, то есть воздействуют на симптомы, а не на причины. Например, кормить бездомных животных – это хорошо или плохо? Кажется, хорошо. Но по мнению специалистов, подкармливая животных, мы поддерживаем их бездомное существование. В этом случае нужно узнать причины этой проблемы. Тогда получится найти решение: например, ввести обязательное чипирование, налоги на животных или системы учёта их хозяев по всей стране.
Как перестроить эту систему в России?
Роман Склоцкий: Для этого необходимо повышать уровень культуры благотворительности и доверия людей к НКО в стране. Они же, в свою очередь, должны правильно вовлекать в свою деятельность волонтеров или доноров; профессионально формулировать свою миссию и стратегии; там, где это возможно, переходить от адресной помощи к уровню системных изменений.
В каком темпе развивается филантропия в России?
Роман Склоцкий: Как сектор мы растем очень стремительно. История российской благотворительности насчитывает чуть больше двадцати лет. За это время ситуация сильно изменилась: волонтеры помогают более осознанно, появляется более глубокая специализация НКО: они переходят от оказания адресной помощи к системным изменениям, помогая, например, не всем больным, а детям с определенным диагнозом (дислексия, онкология, аутизм, «Синдром бабочки»). И нет никаких сомнений, что это развитие будет только продолжаться.
Каков уровень доверия людей к благотворительным организациям?
Роман Склоцкий: Уровень доверия в целом по стране низкий, но доверие к благотворительным организациям выше, чем принято думать. Согласно недавнему исследованию Левада-Центра, они занимают пятую строчку из девятнадцати среди институтов, которым доверяют люди, уступая лишь армии, президенту, спецслужбам и церкви. 35 процентов населения доверяют НКО, что, на мой взгляд, огромная цифра для нашей страны, особенно если сравнить с 16 процентами тех, кто доверяет крупному бизнесу. Вопрос в том, как это доверие капитализируется, как взаимодействуют люди и НКО. Пока благотворительные организации часто принимают решения за своих благополучателей, не собирая обратную связь.
Каким образом можно повысить эффективность взаимодействия НКО и тех, кому они оказывают помощь?
Роман Склоцкий: Нужно еще на этапе дизайна своих программ общаться со своими благополучателями, чтобы понять, какая реально помощь им нужна. На Западе эта тенденция называется партисипативный подход или participatory approach. С чего вы решили, что бабушке, которая живет в квартире одна, нужна уборка? Может, если бы ей пришлось выбирать, она бы предпочла, чтобы ее отвезли в театр. А нужен ли, например, ребенку из детского дома подарок? Или он больше хочет общения с интересным человеком? Поэтому и в этом направлении нужна профессионализация сектора. Но так как у каждой НКО есть своё ограниченное уставом поле деятельности, она не может заниматься всем подряд. Поэтому должны быть конкретно сформулированы цели, задачи и целевая аудитория. Это сузит круг лиц, которым будет оказываться помощь; повысит востребованность программы благотворительной организации, потому что она будет соответствовать запросам людей; и к ее решениям будут относиться с большим доверием.
Чтобы стать филантропом, нужно быть очень богатым?
Роман Склоцкий: Нет. Я убежден, что каждый из нас - филантроп. Человек, которые жертвует на благотворительные, общественно-полезные цели даже небольшие средства может назваться благотворительным донором и филантропом. Без поддержки людей, которые осуществляют пожертвования в некоммерческие организации, деятельность фондов была бы либо затруднена, либо невозможна. В России объем пожертвований только через онлайн-платформы составляет 350 миллионов рублей в год, а общий объём индивидуальных массовых пожертвований оценивается в примерно 140 млрд. руб. в год.
Что самое главное, что должен знать человек, который хочет заняться благотворительностью?
Роман Склоцкий: Необходимо начинать с самих себя, потому что сектор — это про благополучие человека, и очень важно, чтобы оно было у вас, вашей семьи и друзей. Не стоит заниматься благотворительностью во вне, зная, что страдают близкие вам люди.
